В Национальном музее Удмуртии увидел вот такой вот похвальный лист Николая Васильева, ученика IV отделения Верхне-Игринского земского народного училища за отличное прилежание и успехи, 1900 г. Привлёк он моё внимание порядком изображения императорских особ. В центре вовсе не Николай II, что, казалось бы, было бы вполне логично, а Александр II, подписанный как "Царь освободитель". Слева - Николай II, подписанный как "Его императорское величество", а справа - жена Николая II Александра Федоровна, подписанная как "Её императорское величество". Отцу Николая II, императору Александру III, на этом похвальном листе места не нашлось. Сам похвальный лист стандартный - в левом нижнем углу надпись, которой на этой фотографии не разглядеть - "Дозв. ценз. Москва, 1896 г.".
Историк Александр Дюков не так давно в своём ТГ-канале написал, что больше всего хороших научных работ по истории сталинизма написано западными историками, а не российскими. Точную формулировку у Дюкова не помню, но сводилась она примерно к тому, что среди западных историков больше тех, кто лишён как про- так и антисталинского надрыва, который присущ многим российским исследователям, что и позволяет им писать взвешенные научные работы по данной теме.
Я читал только одну книгу западного историка про сталинскую эпоху - это книга Шейлы Фицпатрик "О команде Сталина: годы опасной жизни в советской политике". Это как раз пример качественного исследования, сделанного американским автором. Книга посвящена именно ближайшему окружению Сталина - показано, как оно менялось, какие внутри него были конфликты, какие у членов команды были отношения с самим Сталиным, как принимались решения.
----- Переходя к национальной политике, Берия настаивал на удивительно стремительной дерусификации в республиках, начиная с МВД. Латвийскому МВД было приказано за один день заменить всех русских на руководящих должностях латышами, и когда местные деятели возразили, что не могут найти столько латышей с безупречными биографиями для работы в службах безопасности, пришло указание все равно заменять. Тогда первый секретарь республиканской партии (латыш) осмелел настолько, что произнес свою речь на партийном пленуме на латышском языке, без перевода, так что русские ничего не могли понять, и, кроме того, воспользовался случаем, чтобы сказать, что с тех пор как во время войны Латвия вошла в состав Советского Союза, органы госбезопасности убили почти 2000 латышей и выслали в отдаленные районы страны еще 6000. В Литве ликующие продавцы стали демонстрировать свою неприязнь к русским, отказываясь обслуживать любого, кто не говорит по-литовски.
Дерусификация была политикой всей команды, а не только Берии, и другие члены команды весной 1953 года тоже занимались этим вопросом. Но реакция в виде роста национализма в республиках вызывала тревогу, как и высокомерное поведение Берии. Он всегда был известен своим острым языком, но теперь иногда кричал на других членов команды в присутствии подчиненных и предпринимал односторонние действия, такие как подписание инструкции по испытанию водородной бомбы от своего имени, даже не сообщая своему номинальному начальнику, Маленкову. Хрущев был зол, когда Берия начал вмешиваться в партийные дела, пытаясь поставить «своих» людей во главе украинской и белорусской компартий. Даже инициативы Берии, которые команда действительно одобряла, такие как освобождение врачей-евреев, каким-то образом вызывали раздражение команды, по словам Кагановича, он держался так, будто остальные не имели никакого значения: «Я авторитет, я либерал, после Сталина я амнистирую, я обличаю, я все делаю».
Берия никогда не подчеркивал святость партии, но теперь он выказывал открытое презрение. «Что ЦК? — спросил он, когда Хрущев, как секретарь партии, возразил ему. — Пусть Совмин все решает, а ЦК пусть занимается кадрами и пропагандой». Безусловно, команда в целом выступала за повышение авторитета Совета министров, но такого рода неуважение им было тяжело принять. Хуже всего было то, что Берия был не только уверенным в себе, но и самым умным, информированным и самым сообразительным из команды. Известие о расцвете культа личности Берии в Грузии, несмотря на то что он был против подобных вещей в Москве, стало еще одним раздражителем.
Берия настаивал на своем даже в иностранных делах, в области, где у него не было особого опыта и где признанным авторитетом был Молотов. Однажды, когда Молотов представил проект программного заявления для публикации, который был встречен «дружеским одобрением» со стороны остальной команды, Берия стал активно возражать, а затем продиктовал, по сути, новый текст. По словам свидетеля, Молотов «сидел недвижимо с непроницаемым выражением лица, и только ритмично подавливал сукно стола тремя пальцами, это у него вошло давно в привычку»29. Таким же пассивным сопротивлением он отвечал на издевательства Сталина. После долгой неловкой паузы Маленков со своего места наконец предложил принять «текст Молотова с поправками Берии», то есть текст Берии.
Разногласия обострились по поводу Германии, это был очень острый вопрос. После блокады Берлина 1948 года фактическое разделение Германии было формализовано созданием двух государств, Федеративной Республики Германия в западной зоне и Германской Демократической Республики (ГДР) в советской. Лидеры ГДР проводили политику быстрой советизации по образцу советской политики эпохи коллективизации. Как и в Восточной Европе, это вызвало заметные возражения населения, но ситуация в Германии была уникальной в том смысле, что ее граждане могли — до строительства Берлинской стены в 1961 году — голосовать ногами и перейти в Западную Германию, причем делали это в большом количестве. Кроме того, в Берлине и в других местах вспыхнули забастовки и уличные демонстрации. Это очень встревожило советское руководство, и его представители вызвали восточно-германских лидеров в Москву и зачитали им отчет о беспорядках, убеждая отказаться от политики «принудительного строительства социализма» во избежание катастрофы.
Команда была согласна в этом вопросе, даже Молотов и Каганович, но Берия хотел пойти еще дальше, он предложил убрать слово «принудительное» и потребовать от немцев вообще отказаться от политики построения социализма. По его словам, социализм в Восточной Германии поддерживался только советскими войсками, а Советскому Союзу нужна была не обязательно социалистическая Германия, но обязательно мирная. В Президиуме Берия так презрительно говорил о лидерах ГДР, что Шепилов был вынужден возразить, что именно это правительство будет строить социализм в новой Германии. «Какой социализм? — крикнул ему Берия. — Какой социализм? Надо прекратить безответственную болтовню о социализме в Германии!» Он говорил, как позже вспоминал Шепилов, «с такой презрительной миной, с такой неприязнью, будто само слово "социализм" и журналисты, которые его применяют, для него непереносимы». Такое пренебрежительное отношение к социализму было, конечно, возмутительно для Молотова и приводило в замешательство большую часть команды. Особенно решительно поддерживал Молотова Хрущев, он считал лидера ГДР Вальтера Ульбрихта «искренним коммунистом, который вел жестокую борьбу за осуществление старой большевистской мечты о том, чтобы в сердце Европы было немецкое пролетарское государство», и опасался западных немцев как возможных наследников гитлеровского рейха. Молотов был настолько взволнован, что сделал нехарактерный для него личный жест — предложил Хрущеву перейти на «ты», хотя раньше Хрущев, как младший по возрасту и по должности, использовал в общении с ним уважительное официальное «вы».
Утверждено Государственным Комитетом Обороны 15.XII-1941 г., № 1036сс.
ИНСТРУКЦИЯ КОМИССИИ ПО ЗАКУПКЕ ВООРУЖЕНИЯ В ИРАНЕ.
1. Добиться немедленного осмотра, приемки и отправки в СССР обещанных иранским военном министром 100 тысяч винтовок, 800 легких пулеметов, 400 станковых пулеметов и 10 миллионов патронов. При этом Комиссия должна регулярно информировать т.т. Молотова и Микояна о результатах осмотра и приемки вооружения, о графике отгрузки и ходе самой отгрузки. 2. Добиться, чтобы количество поставляемых нам винтовок, пулеметов и патронов было увеличено против указанных в первом пункте количеств и сообщить свои предложения по этому вопросу в Москву. 3. Обратить особое внимание на сообщение т. Смирнова от 15 ноября о том, что в Иране имеется станковых пулеметов "Максим" до 8 тысяч штук и легких пулеметов - до 10 тысяч штук, которые, если в самом деле имеются, приобрести для нас во что бы то ни стало. 4. Ввиду желания англичан получить часть иранского вооружения, считать возможным уступить англичанам имеющиеся в Иране самолеты и танки, но при этом добиваться, чтобы все годные для нашей армии пулеметы и винтовки были направлены в СССР. Уступить также англичанам артиллерийские орудия и снаряды к ним при условии, если англичане в свою очередь откажутся от иранских пулеметов в нашу пользу. 5. Выяснить возможность производства в Иране необходимого нам количества патронов к пулеметам и винтовкам тех калибров, которые отличаются от наших. Свои предложения сообщить в Москву. 6. Осмотреть пулеметный завод в Тегеране и выяснить мероприятия, необходимые для пуска его в кратчайший срок, исходя из того, что все производимые во время настоящей войны пулеметы должны поступать в СССР и что для налаживания этого производства СССР может предоставить некоторые материалы, в импорте которых нуждается Иран. При этом считать особенно желательным, как можно скорее наладить производство станковых пулеметов "Максим". 7. Проследить за тем, чтобы задержанное в г. Ассобе оборудование и инструменты для пулеметного завода, в соответствии с обещанием Идена, было доставлено по назначению. Комиссия должна получить из Москвы дополнительные указания о том, какое транзитное оборудование и материалы, находящиеся в СССР, будут направлены в Иран для пулеметного завода. 8. Выяснить возможность, количество и условия производства в Иране винтовок для СССР и сообщить в Москву свои предложения по этому вопросу. 9. В отношении условий оплаты за приобретаемое вооружение из имеющихся запасов иранской армии согласиться на следующее: а) пулеметы "Максим" оплатить полностью наличными (в валюте - по желанию Ирана); б) остальные пулеметы, винтовки и патроны оплачивать наличными в размере 50%, а другие 50% - по окончании войны возвратить Ирану натурой или валютой (по желанию Ирана). 10. Выяснить и сообщить в Москву свои предложения об условиях оплаты стоимости пулеметов и винтовок, которые будут производиться в Иране для СССР. При этом иметь в виду, что как оплата поставок производимого в Иране оружия, так и возможные поставки наших материалов для этого производства должны производиться в иранской валюте. 11. Комиссия должна советоваться по порученным ей вопросам с послом и торгпредом. 12. За выполнение настоящей Инструкции Комиссия несет ответственность непосредственно перед Правительством.
Верно: Сухова.
Основание: РГАСПИ, фонд 644, опись 1, д. 16, лл.109-112.
Никарагуанцы, любящие свою страну и готовые сражаться за её свободу, – мужчины и женщины, старики и дети, фермеры и рабочие, – все они задаются одним и тем же вопросом: «Как можно поучаствовать в последней битве против узурпатора в революции, ради которой народ Никарагуа боролся и проливал свою кровь столько лет?». Кое-кто уверен, что на сегодняшний день борьба невозможна без поставок оружия и экономических ресурсов, имеющихся в распоряжении государств и банд террористов, обеспеченных Москвой. Однако существует определённая экономическая инфраструктура, без нормального функционирования которой не может обойтись ни одна страна. Её можно легко отключить или даже парализовать, не применяя оружия или дорогостоящего современного оборудования. Всё что нужно – минимальное количество ресурсов и времени.
И там дальше инструкции в картинках - про то, что надо заниматься телефонным терроризмом, резать провода, выкручивать лампочки, бросать камни в окна, рисовать антисандинистские граффити, раскидывать гвозди на дорогах и пр.
Материал этот был опубликован 7 лет назад, и никому не мешал. И вот мне прилетело письмо от Роскомнадзора, что этот материал запрещён к распространению на территории РФ по решению Калининского районного суда г. Тюмени. Видимо, после начала СВО власти решили, что (про)украинские диверсанты и саботажники именно этой методичкой ЦРУ и будут пользоваться на территории России.
Так что ещё немножко этот материал повисит на сайте, а завтра придётся удалять. Кто хочет - читайте, пока есть возможность)
P.S. Надо сказать, что это, наверное, четвёртое письмо от РКН, пришедшее на propagandahistory.ru. Два из них были связаны с материалами про пропаганду Третьего Рейха, и одно письмо было связано с комментарием под одним из материалов, который признали разжигающим рознь. Пропагандистские материалы США блокируются на propagandahistory.ru впервые.
Ядгар Насриддинова, Председатель Совета Национальностей Верховного Совета СССР в 1970-1974 гг, при Брежневе и в период горбачёвской перестройки обвинялась во взяточничестве по «хлопковому делу». Анатолий Черняев, бывший при Брежневе был членом Центральной ревизионной комиссии КПСС, в своём дневнике в 1982 г. писал, что Насриддинова набрала взяток на 23 миллиона рублей. При этом в 1990-м году дело против неё было прекращено за отсутствием состава преступления. Здесь мы собрали материалы из советской прессы про Насриддинову.
Для начала краткая биографическая справка:
Ядгар Садыковна Насриддинова (26 декабря 1920 года, Коканд, Ферганская область, Узбекская ССР — 7 апреля 2006 года, Москва, Россия) — советский партийный и государственный деятель. Родилась в семье грузчика. Рано потеряв отца, воспитывалась в приёмных семьях, с 1931 года — в детском доме. Училась в ремесленном училище, на рабфаке Ташкентского института железнодорожного транспорта. Окончила Ташкентский институт инженеров железнодорожного транспорта (1941 г.).
С 1942 делает партийную карьеру, начав с должности секретаря ЦК ЛКСМ Узбекистана по школам. С февраля 1955 года по март 1959 года — заместитель Председателя Совета Министров Узбекской ССР, С марта 1959 года по сентябрь 1970 года — Председатель Президиума Верховного Совета Узбекской ССР (сменила на этом посту Ш. Р. Рашидова). Одновременно с октября 1959 года по июль 1970 года — заместитель Председателя Президиума Верховного Совета СССР. С 14 июля 1970 года по 16 июня 1974 года — Председатель Совета Национальностей Верховного Совета СССР. В 1974—1979 годах — заместитель Министра промышленности строительных материалов СССР, председатель комитета по делам стран Азии и Африки. С 1979 года — персональный пенсионер союзного значения. При Брежневе и в период «перестройки» обвинялась во взяточничестве по «хлопковому делу».
27 марта 1982 года Анатолий Черняев, который при Брежневе был членом Центральной ревизионной комиссии КПСС и кандидатом в члены ЦК КПСС, в своих дневниках сделал вот такую вот запись: (тут он Насриддинову ошибочно пишет через е - Насреддинова):
А как боремся вообще: вчера мне рассказали про Насреддинову, которая была председателем Совета Национальностей Верховного Совета СССР. Известно, что несколько лет назад ее сняли, потому что на делах по амнистии она набрала взяток на 23 миллиона рублей. Ей дали строгий выговор в КПК, однако сделали зам. министра строительных материалов. А когда пришло время на пенсию – ее направили председателем Комитета солидарности с Вьетнамом. «Местные» товарищи сопротивлялись, но получили звонок сначала от Петровичева, а потом и от самого Капитонова. Пенсию ей положили 300 рублей, плюс зарплата в Комитете – 270 рублей. Когда наша референт, перезваниваясь, спросила вежливо: как поживаете? Ответ был: «Да что вы, я процветаю!» Вернула она из 23 миллионов только 3... Причем, в дальнейшем выяснилось, что вокруг действовала целая мафия: смертные приговоры преднамеренно выносились в делах, которые совсем необязательно требовали высшей меры, - чтоб легко было их отменить с помощью Насреддиновой.
Владимир Калиниченко, бывший следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР, 7 ноября 2004 г. в интервью украинскому журналисту Дмитрию Гордону рассказывал про Насриддинову (тут при расшифровке интервью её фамилию неправильно записали как Насретдинова):
- Проблемы, связанные с хищениями и взяточничеством в Узбекистане, возникли в середине 70-х годов, когда о хлопке речь еще не велась. Первое уголовное дело, связанное со взяточничеством высокопоставленных должностных лиц, - о нем мало кто знает! - возбудили в 75-м году: по нему к уголовной ответственности привлекли председателя Президиума Верховного Совета республики и председателя Верховного суда Узбекистана. Вышли на председателя Совета национальностей Верховного Совета СССР Насретдинову. Следствию удалось собрать достаточно серьезные материалы о получении ею взяток, уже была дана отмашка на привлечение ее к уголовной ответственности, но в самый последний момент она сумела найти подход в Леониду Ильичу Брежневу, и на высочайшем уровне расследование притормозили.
Покойный начальник Следственной части Генпрокуратуры СССР Герман Петрович Каракозов, который вел это дело, рассказывал мне, что был ошарашен, ведь доказательства вины были бесспорные. "Какова же, интересно, судьба этого дела? - спросил я. - Его прекратили, приостановили производство?". - "Оно лежит в сейфе без движения", - ответил Каракозов.
Без движения оно пылилось вплоть до 80-х годов, когда его попытался реанимировать Гдлян, но у Тельмана Хореновича ничего не получилось, и в итоге дело Насретдиновой было прекращено. А вот десятью годами раньше, если бы не вмешательство Брежнева, она, пожалуй, была бы арестована и пошла бы под суд.
Во время Перестройки про Насриддинову писала советская пресса, и некоторые из этих материалов мы опубликовали у себя на сайте. Вот ссылки на эти материалы:
1. 18 апреля 1988 г. в газете "Неделя" (приложение к "Известиям") вышел материал "Этажи коррупции", который представлял собой интервью со следователями Генпрокуратуры Тельманом Гдляном, Николаем Ивановым и Олегом Литваком, расследовавшим "хлопковое дело".
Среди прочего там был вот такой фрагмент:
Так, в середине 70-х годов в Узбекистане с огромными трудностями и издержками были привлечены к уголовной ответственности за взяточничество и осуждены некоторые руководящие должностные лица, противостоявшие более опасной преступной группировке Рашидова. А он сам со своим преступным кланом не был обезврежен, продолжал творить беззакония.
В это же время велось расследование и в отношении одного из руководителей республики. Но дело не нашло своего законного решения. И после окрика сверху было спешно спрятано в архив. А высокопоставленной преступнице всего-навсего объявили строгий выговор по партийной линии. С занесением в учетную карточку. Она и поныне живет и не тужит. Не бедствует - уж во всяком случае.
Фамилия "высокопоставленной преступницы" в этом интервью не упоминалась, однако Ядгар Насриддинова решила, что речь идёт про неё, и подала на "Известия" иск в суд о защите чести и достоинства. 6 марта 1989 г. в еженедельнике "Неделя" (приложение к "Известиям") в материале "Суд идёт. Заметки с пленума Верховного суда СССР" про этот иск было написано следующее:
На нас, к примеру, подала в суд бывший Председатель Президиума Верховного Совета Узбекской ССР Ядгар Насриддинова. Она сочла себя уязвленной публикацией еженедельника «Этажи коррупции». Следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР Олег Литвак, которого «Неделя» в начале прошлого года попросила рассказать о «хлопковых делах», упомянул о «высокопоставленной преступнице» из высших эшелонов власти Узбекистана (в отношении которой в середине семидесятых годов велось расследование), так и оставшейся безнаказанной. Ни фамилии, ни должности в статье указано не было. Однако Ядгар Садыковна «узнала» себя и обратилась во Фрунзенский народный суд Москвы. В иске Насриддиновой суд отказал.
А вскоре после публикации в «Известиях» статьи «Коррупция» Комитет партийного контроля при ЦК КПСС принял решение об исключении Насриддиновой из КПСС.
2. В защиту Ядгар Насриддиновой в октябре 1988 г. в журнале "Сельская молодёжь" вышла статья Александра Гаврилюка Заговор глухих.
В ней говорилось, что обвинения против неё - это интриги её политического противника Шарафа Рашидова, первого секретаря Центрального комитета Коммунистической партии Узбекской ССР (1959—1983).
3. В ответ на эту статью в газете "Известия" 31 октября 1988 г. была опубликована статья Аркадия Сахнина "Коррупция", где со ссылками на материалы Комиссии партийного контроля утверждалось, что Насриддинова виновна во взятках и хищениях. В 1989 г. вышел сборник очерков Аркадия Сахнина "Охота на китов", куда вошла расширенная версия статьи "Коррупция", которую мы и опубликовали на statehistory.ru
4. Ядгар Насриддинова была исключена из КПСС в 1988 году, против неё было возобновлено уголовное дело. Она продолжила отстаивать свою невиновность и настояла на том, чтобы Гепрокуратура провела своё расследование. В итоге в декабре 1990-г Генпрокуратура вынесла постановление о прекращении против неё уголовного дела из-за отсутствия состава преступления, а 3 апреля 1991 года Бюро президиума ЦКК КПСС отменило решение КПК при ЦК КПСС от 18 ноября 1988 года об исключении её из партии.
13 июня 1991 газета "Известия" опубликовала письмо Насриддиновой "До и после "коррупции", в которой она рассказывает о своей реабилитации и о своём видении дела против неё.
5. 11 мая 2005 года, за год до смерти Насриддиновой, в "Московском комсомольце" было опубликовано интервью с ней под названием "Изгнание из хлопкового рая", где она в очередной раз заявила о том, что дело против неё было подстроено её политическим противником Рашидовым. Это интервью мы также публикуем в этом материале, под письмом Насриддиновой в "Известия".
Письмо Насриддиновой в "Известия" и интервью с ней в МК вы можете прочитать здесь.
Очевидно, что кто-то в этой истории врёт - либо те, кто обвиняют Насриддинову в коррупции, либо она сама и те лица, которые приняли решение о прекращении уголовного дела против неё за отсутствием состава преступления. Читатель может попытаться сделать свои выводы сам, ознакомившись с опубликованными на нашем сайте материалами из советской прессы.
Данный документ был представлен на выставке «Привет из Казани», посвящённой 155-летию Казанской городской почты, которая проходила в музее истории государственности Татарстана.
По имеющимся сведениям многие почтово-телеграфные чиновники получающие особое добавочное вознаграждение за знание ими английского языка с таковым недостаточно в действительности знакомы. Точка. Обращаюсь к ВАШЕМУ ПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВУ с покорнейшей просьбой оказать содействие в проверке этого обстоятельства. Точка. Для сего не признаете ли возможным приискать в Казани лицо знающее английский язык и просить его проверить в помещении Вашей канцелярии знания тех чиновников списки коих будут представлены вам начальником Округа, о чем сделано соответственное распоряжение. Точка. Беглое чтение с безошибочным пониманием прочитанного представляется достаточным. Точка. Лицо которое Вами будет избрано для проверочного испытания получит вознаграждение по Вашему усмотрению № 2660.
Редакция statehistory.ru поздравляет всех читателей этого ЖЖ и нашего сайта с Днём Победы!
По случаю праздника публикуем главы из книги А.В. Беляков, А.Н. Лушин, А.Г. Радьков, С.А. Смирнов, С.В. Ханин. Нижегородская (горьковская) милиция в 1917–1945 годы: организация и деятельность по охране общественного порядка и борьбе с преступностью. Нижний Новгород: Нижегородская академия МВД России
Странно, что в связи со спекуляциями на тему того, что Россия помогла избраться Трампу в 2016 г. почти не вспоминают выступление Хрущёва на встрече с учёными-атомщиками 10 июля 1960-го, на котором он объявил о возобновлении ядерных испытаний (в 1957 г. Хрущёв объявил односторонний мораторий на испытания ядерного оружия).
Выступление это приводит в своих мемуарах академик Сахаров, которые написаны им спустя 20 лет после описываемых событий, поэтому сам же Сахаров пишет, что речь Хрущёва может быть передана им неточно, но тем не менее. Другого источника у нас всё равно нет.
Сахаров передал Хрущёву записку, что испытания не нужны. Его аргументация была такова, что США могут воспользоваться испытаниями в СССР "для того, чтобы их изделия соответствовали бы более высоким требованиям", и что испытания могут помешать переговорам о разоружении.
Хрущев, по воспоминаниям Сахарова, отреагировал на эту записку следующей речью (далее цитата из мемуаров Сахарова):
"Я получил записку от академика Сахарова, вот она. (Показывает.) Сахаров пишет, что испытания нам не нужны. Но вот у меня справка - сколько испытаний произвели мы и сколько американцы. Неужели Сахаров может нам доказать, что, имея меньше испытаний, мы получили больше ценных сведений, чем американцы? Что они - глупее нас? Не знаю и не могу знать всякие технические тонкости. Но число испытаний - это важней всего, без испытаний никакая техника невозможна. Разве не так?"
(Полностью мою записку Хрущев не зачитал, так что слушателям моя аргументация не была понятна.)
"Но Сахаров идет дальше. От техники он переходит к политике. Тут он лезет не в свое дело. Можно быть хорошим ученым и ничего не понимать в политических делах. Ведь политика - как в этом старом анекдоте. Едут два еврея в поезде. Один из них спрашивает другого: "Скажите мне: вы куда едете?" - "Я еду в Житомир". – "Вот хитрец, - думает первый еврей, - я-то знаю, что он действительно едет в Житомир, но он так говорит, чтобы я подумал, что он едет в Жмеринку". Так что предоставьте нам, волей-неволей специалистам в этом деле, делать политику, а вы делайте и испытывайте свои бомбы, тут мы вам мешать не будем и даже поможем. Мы должны вести политику с позиции силы.
Мы не говорим этого вслух - но это так! Другой политики не может быть, другого языка наши противники не понимают. Вот мы помогли избранию Кеннеди. Можно сказать, это мы его избрали в прошлом году. Мы встречаемся с Кеннеди в Вене. Эта встреча могла бы быть поворотной точкой. Но что говорит Кеннеди? "Не ставьте передо мной слишком больших требований, не ставьте меня в уязвимое положение. Если я пойду на слишком большие уступки - меня свалят!" Хорош мальчик! Приехал на встречу, а сделать ничего не может. На какого черта он нам такой нужен? Что с ним разговаривать, тратить время? Сахаров, не пытайтесь диктовать нам, политикам, что нам делать, как себя держать. Я был бы последний слюнтяй, а не Председатель Совета Министров, если бы слушался таких, как Сахаров!"
К сожалению, тему того, как именно СССР избрал Кеннеди, Хрущёв не раскрыл.
